Fanfics: Edward / Alphonse.
Ревность by Alfonce_aka_fayst
Эд бежал по узким закоулкам Столицы и думал, что же он наделал. Он знал, что обязан вернуть братишку, извиниться перед ним, но в этой спешке не видел приближающегося урагана, который повлекли за собой его действия. Он даже не догадывался, насколько серьёзна его вина. Завернув за угол одной из улиц, Эд видит его, гомункула с длинными волосами зеленого цвета, которые словно ядовитые змеи развеваются на ветру. «Черт бы его побрал, этого гомункула, он наверняка ждал меня здесь, в то время как я бегал по всему городу».
-Энви, наконец-то, я прямо убегался в поисках тебя по всему городу!
-Что-то случилось, мой любимый чибик? – Ехидно спросил Энви.
-Да, случилось, Ал куда-то пропал, а я не знаю, где его найти. Ты его случайно не видел?
-Мне что, делать больше нечего, как за твоим братцем приглядывать?
-Энви, не лги мне, ты не умеешь врать. Ты же знаешь, где он находится!
-Ару, Ару, Ару… Ты каждый день трендишь о нем, даже после всего, что между нами произошло. Неужели я тебе не дорог?- Энви скорчил язвительную усмешку, которая заставила Эда задуматься о происходящем, но он не успел ничего спросить, как Энви подтянул Эда к себе и заглянул ему в глаза. В глазах Энви отражался сиреневый яд, который любого мог повергнуть в оцепенение.
-Энви, что ты делаешь?
-Как что? Мы же любим друг друга, не так ли? – Тут Энви прикоснулся своими язвительно острыми, как бритва, губами к губам растерянного Эда. Но тот уже успел кое-что сообразить и с силой оттолкнул Энви.
-А ну быстро говори, где мой брат, иначе…!!!
-Иначе что? Ты меня побьёшь? – Расхохотался Энви и ударил Эда с разворота ногой прямо в висок. Эд даже не заметил, как уже лежал на земле с саднящей болью в виске.
-Приходи ровно в полночь в подземный город.- С этими словами Энви растворился в воздухе как тень при свете фонаря. Эду ничего не оставалось, как поверить Энви, даже если гомункулы замышляют ловушку, он обязан вернуть брата.
Если вы думаете, что Эд не переживал за прошлый инцидент, то вы сильно заблуждаетесь. Эд по-настоящему любил брата, как дождь любит радугу, как молния любит гром, как ветер любит облако. Вы спрашиваете, почему он устроил это представление Алу? Ну а как может отнестись человек к чувствам, которых раньше не знал? Как вообще человек относится ко всему неизвестному и неподвластному его разуму? Враждебно…
Эд уже долгие годы давил на корню желание подойти к брату, обнять его, почувствовать его кошачью нежность, его ласковое тепло, но это было неправильно… Надо было раздавить всякий росток этого сорняка, который неизвестным образом попал в его буйную душу. Но беда не приходит одна… И тут появляется Энви, на котором недавно одетая маска доброты. Конечно, Эд понял, что Энви хочет повеселиться над ним, но ему была полезна эта ситуация. Эд не воспротивился ласкам Энви, которым он собирался воспользоваться в своих целях. Цель оправдывает средство… Чей извращенный ум породил такую пошлую идею и передал её своим потомкам? Огромная часть человечества расплачивается за бредовые мысли своими душами и жизнями, и вот пришел час Эда платить по счетам…
Подземный город, символ потерянных душ, символ средства, которым можно воспользоваться без всяких искуплений, символ грехов человеческих.… И вот, в большом театре, перед сидящей на троне Данте стоят 4 гомункула: Похоть, Зависть, Лень и Обжорство.
-Моя госпожа, я выполнил свою задачу – произнес Энви намеренно спокойно, он как никто другой знал, на что способна Данте и потому не позволял себе непочтительно относиться к ней. Что он думал о ней – это уже другой разговор…
-Покажите мне его – властным тоном потребовала древнейшая из алхимиков. Лицо её была маской, и никто не видел её эмоций, ведь она больше не нуждалась в них. Да и потом, уже иссохла её душа, чтобы выразить хоть толику чувств.
И вот из тени вышел Он. Узнали бы вы его? Вряд ли… Рядом с другими гомункулами встал высокий юноша крепкого телосложения с белыми волосами и темно-золотыми глазами, в которых до сих пор пылал огонь. Даже река не потушила пожар в его сознании, но это был не пожар страсти, это было уже пламя ревности. Именно так назвала его Данте – Ревность – Джэлос. На плече у него красовался урборос – кровавый змей, пожирающий сам себя. Это был ключ ко всем гомункулам, к их природе, саморазрушительной природе.
Этот символ заключал в себя предназначение гомункулов, у них не оставалось другой цели в своей жизни, как погибнуть, и этим очень хитро воспользовалась Данте, найдя им цель и спасая от самих себя. У каждого гомункула есть мечта, если у него отнять эту мечту – он убьет себя, иного выхода быть не может…
-Итак, Джэлос, ты собираешься сотрудничать вместе с нами?
-Да, моя госпожа.
-Ну что же, прекрасно… Энви, накорми Джэлоса красными камнями, пока не прибежал этот торопыжка Эд, любит он все планы мне портить.
-Слушаюсь, госпожа.
-Если ты впредь будешь так же хорошо выполнять мои планы, то впоследствии, возможно, станешь человеком.
Сказано это было без единой нотки сарказма или даже иронии, но Энви знал, что ничему из вышесказанного доверять нельзя. Тем более у него есть цель гораздо реалистичнее, чем у других гомункулов. Что может быть реалистичнее и действительнее чьего-то убийства? Энви давно хотел отплатить милому папочке Эда за его жизнь, ненужную для него…
Джэл в то время осознавал, куда же он попал, он хотел понять, чем же живет это семейство гомункулов, и во время разговора Энви с госпожой ему это удалось. По малейшим движениям глаз, по движению кожи на лице, он видел все и понял все. Ревность всегда видит все, иногда даже больше, чем хотелось бы нам. Джэл понял, что каждая эмоция, каждая мысль в этом обществе, все равно, что ядовитый кинжал. Каждый тут играет сам за себя, и если, скажем, Данте проявит свою слабость, то гомункулы съедят её с потрохами.
-Ну что Ару, пойдем, пообедаем?
-Не называй меня так. Я больше не человек и у меня есть имя – Ревность, – злобно прошипел Джэл в ответ.
-Советовал бы тебе держать язык за зубами, ведь твоя жизнь сейчас висит на волоске. А ты знаешь, что за тебя свою жизнь отдал другой гомункул, Гнев? Он единственный мог пользоваться алхимией с помощью руки и ноги твоего брата, именно он тебя и оживил.
-Эд больше не мой брат! И я никого не просил об одолжении, мне плевать на вашего Гнева.
-Я бы с превеликим удовольствием вогнал бы лезвие в твое тело – произнес Энви и с размаху сшиб Джэла своим кулаком.
-А почему ты этого не сделаешь? Боишься, что Данте от тебя и косточек не оставит, да?
-Ну, ничего, это подождет, вот отделаемся от твоего братца и до тебя доберемся. Но за камушки тебе придется заплатить мне дорого, очень дорого… - Энви ухватил Джэла за подбородок и поднял с земли, на которой тот валялся после удара.
-Этот всепожирающий огонь, он меня так заводит, ведь ты меня ненавидишь, Ару? За то, что я отнял у тебя твоего брата, за то, что ты опять стоишь на этой грешной земле? Ну же, признайся мне.
-Он мне не брат!!! – Джэл оглушил своим воплем Энви, смотря на него глазами, полными вражды и ненависти. Именно в этом случае можно было бы сказать, посмотрев Ревности в глаза, что золото – это презренный металл.
Вопль Джэла взбудоражил Энви, и он оживился, питаясь негативными чувствами, исходящими из ревностных глаз. Но Джэл знал, что он находится под контролем у Энви и тот может вытворять все что угодно. Энви, конечно, не преминул этим воспользоваться и буквально начал душить Ревность своим поцелуем.
-Да как ты смеешь! – успел выкрикнуть Джэл, как только освободил свои губы от губ Энви.
-Что? Неужели ты не получил удовольствие? Ну что же, попробуем так – сказал Энви и превратился в Эда. – Так лучше?
Все поплыло перед глазами у Ревности: Энви, Эдо, река и облака, луна и звезды, все смешалось в один ком прошлых воспоминаний, который душил Джэла, навалившись всем весом. Энви воспользовался этим моментом и расстегнул рубашку на Джэле. Тот уже не мог сопротивляться и лишь растерянно моргал, как будто в нем вновь проснулся Ал. Энви начал покусывать соски Джэлу, но никакой реакции не последовало – его глаза были пустыми.
-Черт, так не интересно, на, жри свои камни, а потом выполнишь задачу, которую поставила Данте.
Энви быстро поднялся, постоял, пронаблюдав, как Джэл терял остатки человечности, с жадностью поедая камни. Потом развернулся, разочарованно вздохнув, поплелся искать коротышку, но и с ним Данте запретила играться, что за скучный день!!!
«Луна… бледная луна… Стоп! Какая луна в подземном городе? Эд недоуменно взглянул на луну и стал думать, какого черта Данте приспичило создавать эту иллюзию? Верно, совсем крыша поехала у этой госпожи...»
Эд торопливо шагал по темным улочкам этого страшного города. Повсюду слышался шорох, будто духи жителей все ещё обитали здесь.
«Так, а вот и большой театр… Что, опять Энви?»
-О, чиби-сан!
-Что тебе от меня опять нужно? - спросил Эд, потирая висок, который ещё напоминал о вежливости Энви.
-Просто у меня было задание – убедиться, что ты придешь, вот и все, ведь между нами все кончено, чибик? – Энви приблизился к Эду с неестественно жалобными глазами крокодила.
-Между нами ничего и не было. Я просто использовал тебя, Энви.
-Ах, значит, использовал, чиби-сан? Нц-ц-ц – поцокал языком Энви - как нехорошо. Ну, ничего, ты ещё расплатишься за свои грешки.
-Что ты имеешь в виду? Энви!!!
Но было поздно, вход в театр был открыт, заманчиво и смертельно опасно открыт…
Эд вошел в главный зал и, конечно же, сначала никого там не увидел. «Фи, как банально, кто их только ловушки делать учил?»- подумал Эд, чтобы подбодрить себя. Но в ответ зазвучала музыка – грустный и тревожный вальс. Вдруг из сумрака зала вышел Ал, его любимый Ал. Эд хотел бежать к брату, обнять его, высказать все накопившееся, умолять о прощении на коленях, но тут он столкнулся с его взглядом. Словно ледяной золотой прут проткнул Эда, но чем дольше юноша напротив него вглядывался в глаза Эда, тем горячее его взгляд становился. Тут Эд осознал, что тот, кто перед ним, вовсе не похож на Ала, большой рост, крепкое телосложение… и… урборос на плече?!!
-Кто ты такой, самозванец!!!
-А ведь я ещё даже не представился, братишка, а ты уже вовсю вопишь. Ты никогда не станешь спокойным, говорят, горбатого могила исправит, да?
Эду стало не по себе от этого жгучего вопросика.
-Эдо, может, потанцуем? – спросил Ару и заглянул как бы вглубь Эда. Алхимик безвольно кивнул и подошел к самозванцу.
«Что со мной происходит, я совсем себя не контролирую, он проник в мое сознание?!?»
Ревность подошел к парализованному Эду, взял одну его руку в свою, другую положил себе на спину, а сам нежно обхватил талию Эда.
-Ну что же – начиная вальсировать, произнес Ревность – позволь представиться, Джэлос.
Похоже, так как твой брат побывал за вратами, став гомункулом, я получил ментальные способности. Ради меня, вроде бы, даже один гомункул жизнь отдал.
Эд ничего не мог сделать, даже пошевелиться, но испытывал какое-то странное наслаждение.
-Тебе ведь нравится танцевать со мной, братик, ведь ты всегда желал этого? – с усмешкой спросил Джэл.
Эда пронзило током, как Джэл мог догадываться о его чувствах, настолько сокровенных, что даже он сам пытался забыть их? К чему весь этот спектакль, месть?
-А какой ты сообразительный, братишка, – с наглой ухмылочкой произнес гомункул и поцеловал Эда в губы.
Эд не ожидал такого поворота событий, поцелуй заставил его сознание разгореться пламенем, но тут тьма охватила его глаза.
-Яд… - прошептал Эд – зачем тебе было убивать меня?
-Убивать? Ты смеешься надо мной? Это только начало твоей смерти, умирать ты будешь каждый день и никогда не умрешь, я буду вечно мучить тебя так, что даже все ночные кошмары покажутся тебе грезами, а все остальные гомункулы – ангелами, по сравнению со мной…
Тут Эда захлестнула тяжелая волна жара и отчаянья. Он впал в беспамятство, но продолжал мыслить, это было ужасно. Эд оказался в абсолютно пустом пространстве, вокруг не было ничего, только иллюзорная луна прожигала его насквозь своим светом.
«Господи, слепец, так вот что чувствовал Ал, когда убежал на реку… Неужели?..»
Цепь произошедших событий захлестнула собой Эда, и начала душить своей тяжестью. Он бросился в реку из-за меня? Не может быть… Так вот, что говорил о плате Энви, все уже было давно выстроено… Неужели я ещё не был готов быть с родным братом? Видимо нет… Так зачем мне мучится на этом свете, почему бы мне уйти вслед за тобой, братишка, ведь твоя душа уже там, за вратами, да Ару? Ару! АРУ!!!»
Тут из темноты к Эду подошел Ал и начал успокаивать, говорить, что с ним все в порядке, что они будут всегда вместе. Эд начал успокаиваться, но тут он глянул на плечо брата. Кровавый змей у него на плече плясал, как будто готов был соскользнуть с брата. И вот, ещё секунда, и Эд уже оказался в пасти у этого змея, который вырос до необычайных размеров…
Темно… Раздается лишь смех, дикий смех…
Эд открывает глаза и видит себя привязанным за руки к противоположным каменным стенам, а перед ним стоит Ревность. Глаза его пылают, этот бешеный огонь сохранился с того дня, только он не будет больше светить на радость людям, лишь на горе и страдания…
Джэл немножко опустился к лицу Эда и нежно поцеловал его в губы, потом он проник своим языком меж его губ и начал исследовать сладкий рот Эда.
-Нет… Ару, не делай этого…
-Ах, не делать, ну что же, получай, братик.
Джэл отпрянул от губ Эда, с которых через секунду маленьким ручейком сбегала кровь. Боль в животе словно разрезала Эда пополам, не давая возможности даже вздохнуть.
-Нии-сан, ты не имеешь права отказываться от своих чувств, ты должен полностью насладиться тем страданием, которое я тебе приготовил.
-За что, Ал, за что?
-Ты спрашиваешь, за что?!? Да ты ещё и малую толику той боли не пережил, что чувствовал я, когда ты растоптал мои чувства, но ты уже загибаешься. Пока ты целовался с Энви, я был вынужден страдать, это, по-твоему, справедливо?!?- закричал Джэл и с разворота ударил Эда пяткой в челюсть. Раздался хруст сломанных костей, кровь засочилась из выбитой челюсти. Джэл осмотрел Эда, бледного как призрак, с черными кругами под ярко-красными белками глаз от яда, как у сумасшедшего, который не спал месяц, окровавленного, как заключенного, которого пытали с пристрастием. Хотя он и был заключенным у глупости. Ошибки бывают разными, и их оплата может варьироваться от мелочей до самой жизни. За собственную глупость же человек может заплатить сотнями, а то и тысячами людских жизней…
Джэл начал снимать с Эда рубашку, скользя своим языком по ручейку из крови, которая бежала по шее Эда, опускаясь все ниже и ниже. Эд познавал самое ужасное страдание – страдание жить мечтами и фантазиями, исполнению которые не подлежат. Эд видел перед собой Ару, но Джэл каждую секунды разбивал сердце Эда вдребезги, одним лишь своим пустым и обжигающим взглядом. Джэл начал покрывать грудь Эда кровавыми следами своих губ. От крови поцелуи становились пронизывающе больными и острыми. Каждая клеточка Эда упивалась этой болью, разум разрывался на мелкие кусочки…
Вот Джэл уже целует стройный живот Эда, тот стонет о пощаде. Ревность не внимает мольбам, она действует до конца и когда она раскроет глаза, и поймет, что натворила, она умрет. Эд понимал это и боялся разбудить Ару в этом существе, иначе у него никогда не останется никаких шансов возвратить своего брата. И вот Джэл обнимает Эда со спины, гладит широкими ладонями его красивый мускулистый торс, а затем нежно срывает с него штаны, чтобы Эд мучился как можно больше, от всех этих ласк, которыми бы его мог наградить Ару, но Эд выбрал пытку, это его вина… Ещё секунда, и Эда разрывают на части страдание, боль, отчаяние, мука, все самые страшные чувства хотят уничтожить Эда изнутри. Но вот предел, положенный природой достигнут, и Эд падает в обморок, лишь это спасает его от возможной гибели, ревность ни перед чем не отступится, ради выполнения своей цели. Пройдет несколько часов, и Эд забудет все тревожащее его…
И лишь капли крови, освещенные луной, никогда этого не забудут того ужаса, что происходил в этой темнице…