Fanfics: Without pairing.

Красные пески by Фрике

Человек замирает, пальцы стискивают ружьё, гримаса перекашивает лицо. Значит, осталось совсем немного. Где-то под костями, мускулами и кожей вспыхивает искра. Она проскальзывает сквозь внутренние органы, режет стенки сосудов. Кровь начинает густеть. За секунду до взрыва можно увидеть, если смотреть внимательно, в одну точку, как кожа идёт трещинами, а огонь рвется наружу, выплёскиваясь из глаз.
А потом запах гари и крови - на песке прорастают диковинные цветы, что можно увидеть только на полях сражений.
Впрочем, Кимбли редко утруждает себя разглядыванием деталей. Он считает - не нужно отвлекаться, взрыв красив без всяких там подробностей. Но, как мастер своего дела, он превосходно знает детали.
Постояв немного, он идёт дальше. Ноги увязают в песке. Чёртова пустыня!
Гиблое место. Как есть гиблое.
Позади город, ветер доносит звуки падающих камней, временами – вой сирены и автоматные очереди. Впереди безмолвная пустыня, и где-то там, среди песков, прячется горстка людей.
Кимбли всматривается в цепочку следов, скоро их заметёт ветер. И Багряный ускоряет шаг.
Всё это время камень на цепочке сияет спокойным матовым светом.

Семь часов назад алхимиков, находившихся в лагере, позвали в ставку главнокомандующего. Все столпились у входа. В центре – старик с деревянной коробкой в руках. Обычная коробка, с царапинами и сколами, но все взгляды прикованы к ней. Старик обводит военных усталым взглядом и ставит ее на стол. Открывает.
Почти философский камень. И даже на этом этапе – нет ничего могущественнее, ничего желаннее, ничего опаснее. И страшно подумать, на что способен настоящий.
Всем собравшимся кажется, что их тела стали водой, в которую бросили электрический провод. Чудится - стоит прикоснуться к этой силе, как они умрут.
Старик кашлянул в кулак и покосился на человека у себя за спиной. Тот шагнул вперёд.
-Отдан приказ на использование опытных образцов философского камня, - голос ровный, равнодушный, гулкий. – Каждый из вас получит по образцу, после чего вы отправитесь на вражескую территорию. Войска выведены. Можете не осторожничать. В ваши задачи входит провести испытания образцов в полевых условиях, а также уничтожить вражеские силы. Полностью.
Алхимики переглянулись. Какой приказ является первоочередным, они понимали.
-Вот так раз, - произнес Силовой. Не понять, удивлённо или испуганно.
-Где приказ фюрера? – спросил Пламенный. Жёстко и требовательно.
-А камешки мы что, в карманах таскать будем? – поинтересовался Багряный. Кривая улыбка разрезала его лицо. В глазах отражалось зарево будущих пожаров.
Старик сухо кашлянул.
-Я думаю, можно использовать кольца и цепочки…
-Эй, кто-нибудь видел здесь ювелира? – громко вопросил Кимбли. – Нет? Господин Гран, помогите уж, металл – это по вашей части, а то растеряем камешки по пустыне…
Старик закрыл глаза. Иногда ему очень хочется уничтожить всё вокруг, стереть лагерь с лица земли, пока не стало ещё хуже. Когда же старик открыл глаза, то, случайно поймав взгляд Багряного, подумал, что все они давно мертвы

Следов уже не видно, и Кимбли просто бродит среди барханов.
Похоже, он сделал крюк, потому что, когда ветер немного стихает, то Кимбли приоткрывает глаза и видит развалины домов.
-Вот чёрт, - в полголоса ругается Кимбли. - Они же сейчас сбегут, их же нельзя отпускать!
Дом слева поглощает огонь, а когда он исчезает, здание идёт трещинами и разрушается. Из-за угла появляется Пламенный.
Глаза у него совершенно сумасшедшие.
-Вот чёрт, - расплывается в улыбке Кимбли. – Хорошо работаете, майор! – кричит он.
Ему почему-то очень весело. И он не понимает, почему ему сейчас должно быть страшно или больно.
-Шёл бы ты отсюда, Багряный, - цедит сквозь зубы Мустанг. Видно, как ему тяжело дышать, как он захлёбывается тяжёлым, пропитанным гарью воздухом.
-Ой, как гру-убо…
Кимбли смотрит, как готовящийся к прыжку зверь.
Ветер теребит цепочку на шее.
Мустанг долго смотрит на него, а потом разворачивается и уходит. Провожая его взглядом, Кимбли ухмыляется

Шесть часов назад Кимбли вышел из палатки, где разместился Баско Гран. Тогда над городом ещё не было ни дыма, ни зарева.
Заходящее солнце окрасило песок в красный. Чёрные тени легли глубокими трещинами.
Тогда Багряный подумал, что всё это чертовски символично и невероятно банально. Направляясь к восточной части города, он прикидывал, насколько камень увеличит силу взрыва.
А потом подали сигнал, и думать стало незачем.
Пять часов назад пуля разбила стекло, и осколки посыпались на Кимбли, порезав руки. Кровь закапала на землю беспорядочными кляксами, но Багряный даже не заметил.
Автоматная очередь полоснула по земле, по домам, по небу, снова по домам.
Жуткий, животный крик. Грохот.
Кимбли закашлялся, глотнув пыли, и заслонил рукой глаза.
-Пришёл Мустанг, взмахнул копытцем – и полквартала к чёрту… - пробормотал Багряный, опуская руку.
А потом стало невероятно тихо.
Расплавленный воздух стекал с облаков, капал на землю.
Прижавшись спиной к стене, готовый мгновенно соединить круги на ладонях, Кимбли смотрел, как прямо посреди улицы один ишварит тащил другого. За ними тянулся кровавый след, в глазах идущего билось сумасшествие, голова второго безвольно болталась из стороны в сторону, на груди расползлось кровавое пятно. Скорее всего, он был мёртв.
Метрах в десяти от ишваритов человек в военной форме лихорадочно чертил алхимический круг на песке, но реакция не шла, и он одним движением стирал кривые линии и чертил снова. Его руки дрожали, лицо перекосила жуткая гримаса, а обе ноги превратились в фарш из костей, мяса и лохмотьев кожи.
Мёртвый тащил мёртвого, умирающий снова и снова пытался их убить, а живой смотрел на это.
На войне и такое бывает.
Потом что-то изменилось. Подняв голову, Багряный увидел, что ишварит лежит на земле, рядом со своим товарищем, и не двигается. Только военный этого не заметил. Испачканная кровью рука всё двигалась, стирая линии и нанося новые, снова и снова.
Тогда Кимбли не выдержал, вынул пистолет из кобуры и выстрелил в алхимика. Поймав благодарный взгляд, Багряный отвернулся.
Четыре часа назад Кимбли прикоснулся к шершавой стене, и взрыв разрушил домов шесть, не меньше. Кто-то закричал, придавленный обломками.
-Что вы делаете, там же женщины! – к Кимбли кинулся парнишка в военной форме. Ружьё он держал как дубинку. И как таких в армию пускают?..
-Ай, не порядок какой, - Багряный укоризненно покачал головой. – А говорили, всех наших убрали…
Парнишка замер, когда Кимбли посмотрел на него. А потом отшатнулся, когда алхимик сделал несколько шагов, поднял руки.
-Интересно, сколько продлится взрыв? – голос тёк медленно, он такой вязкий, такой похожий на густеющую кровь… Глаза прикрыты, движения плавные, расслабленные. – Как ты думаешь?
Военный попытался закричать, но не смог.
Так и умер, не издав ни звука.
Кимбли пошатнулся, привалился плечом к стене, отметил машинально – горячая, и сполз вниз. Усталость и напряжение давали о себе знать.
Вдруг наступила тишина. Оглушающая. Ненормальная. Абсолютная. Только визг ветра.
Мир перестал существовать.
Это длилось вечно. Это длилось несколько секунд.
Как бы там ни было, когда Кимбли пришёл в себя, перед ним стоял пожилой мужчина с ружьём в руках, дуло упиралось в лоб Кимбли. За спиной мужчины виднелся лысый человек с полосатой накидкой на плече.
«Как хреново-то... Проглядел…»
-Пожалуйста, прекратите это, - сказал человек. – Хотя бы дайте нам покинуть город.
-Я только исполняю приказ, - устало прикрыл глаза.
-Пожалуйста! Женщины, дети. Дайте им уйти в безопасное место.
-Чтобы они и дальше плодили уродов вроде вас? Ну нет...
Человек с полосатой накидкой прикоснулся к плечу товарища. Это означало: стреляй.
Даже с камнем на цепочке Кимбли не успевал. Он всё сидел, напряжённо пригнув голову, и думал: глупо, как глупо, ты идиот, Багряный…
Вдруг ишварит с ружьём завалился на бок, и упал на потрескавшиеся плиты. Вокруг головы расползлось кровавое пятно.
– Хай, Силовой.
– Что ты творишь, Багряный? Своих убивать...
– Да-да-да… Так не спасал бы меня тогда, отомстил бы. Не пожалеешь, а?
– Как знать.
Оба посмотрели на то место, где стоял человек с накидкой
-Смылся, гад.
Армстронг отошёл, а потом обернулся.
-Жаль, что приходится спасать таких, как ты. Ты-то никого не щадишь: свои, чужие, старики… Я доложу Хладнокровному о твоих действиях.
-Да пожалуйста, - Кимбли пожал плечами. – Только все вы хотите быть чистенькими… Не поздно? Вы же тут все – все! – постарались, а не только мы с Пламенным. А Хладнокровный… Он же положил больше, чем я. Потом… - Кимбли ухмыльнулся в лицо Армстронга. – потом вы скажете, что не было никакого приказа. Потом вы свалите всю вину на ишваритов, посадите за решётку кого-нибудь самого отличившегося… Например, меня, - улыбнулся. – Только вот кровь с рук всё равно не смыть.

Три часа назад Кимбли решил, что люди – это только материал для химической реакции. Поэтому не стоит делить их на своих и чужих.

Потом учёные-психологи напишут книги про всё это. Ишварский синдром, синдром замены реальности, присущий алхимикам, учувствовавшим в боевых действиях. Будут защищены десятки диссертаций, написаны статьи о психических отклонениях, которые возникают у алхимиков, работающих с «человеческим материалом» или специализирующихся на человеческой алхимии. Но разве это кому-то поможет?

Два часа назад Кимбли случайно завернул в небольшой лагерь на северо-восточной стороне Ишвара. Оставалось только догадываться, какая нелёгкая занесла сюда военных. Когда Кимбли уходил, на земле лежал человек, держал в уцелевшей руке пистолет и старательно целился.
Его сердце остановилось прежде, чем он нажал на курок.

Час назад всё перепуталось, и Кимбли потерял счёт времени.
Операция по зачистке Ишвара подходила к концу.

Ветер слабеет. Кимбли смотрит на беглецов.
Это конец. Что бы ни случилось, это конец, и Кимбли это чувствует.
По песку бредут уставшие люди. Бредут молча, спотыкаясь и не оглядываясь. Напрашиваются аналогии с кошкой, которая уходит из дома перед смертью. Впрочем, эти ещё надеются спастись.
Взрыв. Красные цветы на песке. Красный песок на одежде.
К нему кидается старик, седые волосы, все лицо в морщинах, дрожащий, умоляющий голос.
Это глупо – жалеть врага.
Кем бы он ни был. Кем бы ни был ты.
Вот и следующий, желающий умереть. Сегодня от них просто отбоя нет.
-А что, если взрывать тебя по частям? – улыбается Кимбли ужасу в глазах паренька.
Там, где скользнули пальцы алхимика, пузырится кожа, а потом красный цветок прорастает прямо на лбу юноши. Тот закрывает лицо руками, падает и кричит, кричит…
Следующий взрыв отрывает его руку.
А потом…
-Это тело похоже на алхимический круг. Как интересно…
А потом…
-Баско Гран! Вот ублюдок…
Снаряды разрываются в воздухе, на земле, разбрызгивая песок, разрываются, застряв в телах людей.
Какого чёрта, злится Кимбли, они мои! Я их нашёл, они мои!
Злость накатывает, сдавливает и тут же исчезает.
Многие далеко, некоторые лежат в двадцати, пятидесяти, ста метрах отсюда, и уж совсем единицы – тихо, без стонов и криков, умирают у ног Кимбли. А он молчит, не улыбается и внимательно смотрит на приближающееся чудовище.
- Промахнулся, - зло говорит Гран.
Кимбли поднимает бровь. Промахнулся – в смысле не всех убил? Или не попал в своего сослуживца-алхимика?
- Пошли, - бросает Гран.
Долгий путь до догорающего города.
-Через два дня, - вещает Гран, пока они идут к лагерю, - через два дня первая группа отправится в восточные провинции.
В Ишваре больше делать нечего.
Как странно, думает Кимбли. Это ещё не конец.
Помолчав, Гран говорит:
-Алекс Армстронг доложил мне о ваших действиях, майор Кимбли. Если вы не прекратите свои безрассудные выходки, то попадёте под трибунал.
А, вот и оно, думает Кимбли. Ну, чувствовал, чувствовал же, что что-нибудь да будет.
- Ага. Только вот камешек…
- Обратитесь к Кристаллическому.
- Он всё ещё здесь? Крепкий старик, я думал, сбежит, как только всё начнется… Нет, он точно ещё здесь?
Они останавливаются. Мимо ведут двоих, мужчину и женщину, оба в гражданском, оба не ишвариты, она прижимает к себе потрёпанную сумку, он сжимает и разжимает пальцы. А немного в стороне стоит Тим Марко, в его выцветших глазах никакого выражения. Точно настоящий Тим Марко где-то далеко, а это муляж, манекен, обманка, нелепая и неумелая…
Кимбли машинально касается цепочки. У него жёлтые, хищные глаза сонного зверя, длинные волосы, собранные в хвост, порванная, испачканная копотью и кровью одежда, а ещё странное умение взрывать вещи, прикасаясь к ним.
Багряный ласково проводит пальцами по капоту машины. Он улыбается, зная, что ничего не произойдёт, насмешливо смотрит на Баско Грана, а тот тихо ругается.
И сквозь эту ругань, как сквозь помехи на радио, слышится бормотание:
-Что ж вы наделали… Что ж вы наделали… Что же вы…
Над сожженным, разгромленным миром поднимается солнце. Оно слепит убийц и отражается в глазах убитых.
Был тысяча девятьсот седьмой год. Последний год гражданской войны.

Back